* * *

К 70-м годам XIX века мебельные мастера братья Гамбс, В.Бобков, И. Бауман, братья Тарасовы, А. и К. Тур еще продолжали работать по рисункам архитекторов. Они выполняли все предметы убранства интерьера, вплоть до наборных дверей. Ведущее положение занимали фирмы Гамбса, а затем К. Тура, ставшего придворным фабрикантом. Их магазины были расположены на Невском проспекте. Производство мебели процветало, однако высокохудожественных предметов не появлялось. Поиск новых решений лишь множил эпигонов исторических стилей или приводил к казусам вроде псевдорусских кресел В.П. Шутова. Бесперспективность подобного поиска объяснима: он сводился к попыткам вдохнуть новую жизнь в устаревшие конструкции через орнаментацию отживших же стилей.

Проблема разрешилась лишь в 90-х годах, когда стилистическая эволюция декоративно-прикладного искусства достигла завершающей стадии. Ее открыл модерн, стиль утонченный и противоречивый. Он был ориентирован на промышленное производство. Однако именно модерн оказался наиболее творческим, тиражирующим предметы, но не идеи и проводящим в жизнь новую художественную и социальную этику. Он соответствовал техническому уровню рубежа веков, был органичен в своем времени и потому стоял на порядок выше почти всего, созданного во второй половине XIX века. Демократичность модерна сказалась в использовании недорогих пород древесины; основным декором мебели стала стильная резьба и фасетное стекло. Новое понимание красоты привело к тому, что ценность предмета стала определяться его художественным образом, а не материалом и сложным исполнением. Главным в оценке стал зыбкий критерий вкуса, и эта элитарность сильно ограничила число поклонников модерна.

В 1892 году в Петербурге существовало сто шестнадцать мебельных фабрик. Крупнейшей из них была фирма Мельцера, принимавшая заказы на оформление всего интерьера. Тем не менее в России осталось немного мебели рубежа веков. Объективной причиной ее недолговечности оказались особенности стилеобразующих элементов, составляющих основу мебельных форм. Характерные силуэтные линии, исходящие из возможностей новых материалов, не всегда увязывались с логикой столярных приемов. Это привело к разрушению множества мебельных шедевров. Кроме того, промышленный способ производства, доступность материалов и стилистическая принадлежность новому времени на целое столетие исключили ее из области общепринятых представлений об антиквариате.

Постепенно освобождаясь от становившегося все более абстрактным декора, мебель пришла к эстетике обнаженных конструкций. Завершением стилистической эволюции стала программная деятельность Баухауза, экспериментальной школы-мастерской. Соответствие современным материалам, техническим возможностям и образу жизни привело декоративно-прикладное искусство к конструктивизму, логически завершившему эволюцию.